Много лет Богомол мотылялся в пространстве, уцепившись за книгу. Потом появилась тюрьма. А спустя некоторое время, в тюрьме появился я. Этот хитрожопый тип забрался в мою голову. Я нашёл книгу и отвязал якорь. Ну… И? На кой черт нужно было Богомолу тащиться в это время? Он мог бы отправится куда угодно, выбрать какой угодно сосуд. Но уж точно не период Советского Союза. Псионики слишком любят красивую жизнь, комфорт, деньги и власть. Мы искренне считаем себя кем-то особенным. Мы стоим выше остальных. Мы — на пике эволюции. Богомолу на хрен бы не сдался этот пионерский лагерь без весомой, очень весомой причины. И вот данная малость переворачивает мои подозрения, будто неадекват врет, с ног на голову. Соответственно… Что тогда за хрень с дневником?

— Нет. — Уже спокойнее повторила Елена Сергеевна. — Периметр мы проверим с Ванечкиным сами. Фокина и… И вот он.

Вожатая, плюнув на невспоминаемое имя Богомола, решила, и так сойдет. А потому просто ткнула в неадеквата пальцем.

— Вы двое, пройдите по лагерю, проверьте палатки. — Закончила она.

— Действительно… — Тихо пробормотала Фокина. — Очень важное задание. Вдруг в палатках прячется… Кто? А! Блин. Никого там нет.

Елена Сергеевна высказывания Маши прекрасно услышала. Поэтому девчонка в ответ получила от блондинки слегка раздражённый взгляд. Но, как ни странно, вслух вожатая ничего говорить не стала. Просто кивнула мне в сторону деревьев и медленно двинулась «осматривать периметр». Мандец, как глупо звучит данная формулировка.

Мишин, Ряскин и Селедка направились к кухне, которую мы сгондобили общими усилиями из подручных средств еще вчера, на ходу обсуждая, как лучше варить макароны и кто конкретно этим займется.

Фокина с Богомолом медленно пошли к первой палатке. Причем, я заметил, как напряжена спина Маши. Теперь, когда ей известно, кто такой Богомол, и есть подозрение, что он, в отличие от нас, даже располагает способностями, опасаться реально есть чего.

Я же рванул вслед за Еленой Сергеевной, которая очень даже шустро топала к границе лагеря. Как только мы оказались вне поля зрения остальных, начались странности. Правда, таких мощных странностей даже я не ожидал, если честно.

Блондинка оглянулась, убедилась, что нас никто не видит, а потом вдруг резко шагнула ко мне и, ухватив меня одной рукой за горло, шмякнула меня же о ствол ближайшего дерева.

— Кто из них — Разрушитель⁈ Ну⁈ Говори⁈ — Гаркнула Елена Сергеевна прямо в мое охреневшие от творившейся дичи лицо.

Глава 18

Ну, ладно…Скажем честно, в прошлой, настоящей жизни, которая, надеюсь, скоро вернется, я никогда не любил слишком изнеженных, ранимых женщин с тонкой душевной организацией и трепетным нутром. Принцесски, которые томно вздыхают, постоянно нуждаются в спасении, даже если это какая-то мелочь, и строят из себя воздушных зефирок, никогда не привлекали мое внимание. Я просто всегда чувствовал их настоящую суть. Точно такие же стервы, как и все, только лживые насквозь. Пропитаны этой лживостью, словно ромовая баба сиропом.

Мне всегда были по душе дамочки с характером. Открытые, честные, максимально горячие. Со стержнем. Которые способны быть и соблазнительными, и в то же время решительными. Роковые красотки, если угодно.

Но при всем этом, тоже не сильно приятно, скажу я вам, когда скромная блондинка, скромная в плане физических данных, трясет меня, словно тряпичную куклу.

Я молчу про мужское достоинство, которое от подобных манипуляций очень даже страдает. Успокаивает лишь тот факт, что можно сделать очень большую скидку на сосуд, которым приходится пользоваться. Но Ванечкин так-то вообще не доходяга. Наоборот. Крепенький пацан. Пусть чуть полноватый, рыхлый и совсем не спортсмен, но все же крепенький. То есть не так просто его мотылять.

Поэтому созрел вопрос… Откуда, твою мать, у Елены Сергеевны взялась такая силища? Она реально внешне выглядит прямо даже хрупкой. Впрочем, думаю, это не самая большая проблема, которая должна меня волновать. Хрен с ней, с силой.

Что, блин, за Разрушитель? Это откуда появилось? Еще одно неизвестное в охренительно сложном уравнении. Вернее, еще один неизвестный. Род вожатая использует мужской. Значит, речь идет о мужчине.

— Вы чего? Эй…ааа…бл…– Я хрипел и дёргал ногами, которые, между прочим, стояли вовсе не на земле.

Они вообще ни на чем не стояли. Висели в воздухе. То есть эта блондиночка просто-напросто подняла мое тело вверх, продолжая сжимать горло, и припечатала к дереву.

— Еще раз повторяю. Кто из них Разрушитель? — Елена Сергеевна смотрела на мои жалкие потуги и попытки освободиться с абсолютно бесстрастным выражением лица.

Будто изучает муху, которой собирается оторвать крылья. Сразу оба. И думает, нужно ей это делать или нет. Она даже голову склонила к плечу, пялясь на меня внимательным, оценивающим взглядом.

— Не понимаю о чем Вы…– Удалось просипеть мне с трудом.

Эта сучка явно знает, куда надо надавить пальцами, чтоб человек не вырубился, но при этом, находился в состоянии «на грани». А я как бы именно в нем и находился. В этом состоянии. В глазах слегка потемнело, вокруг летали черные мушки и в ушах появился тихий гул. Какие, однако, удивительные способности для скромной пионервожатой.

— Хорошо… — Блондинка резко разжала пальцы, убрала руку, а затем сделала шаг назад.

Самое интересное, выражение лица у нее вообще не изменилось. Все та же равнодушная мина. Будто сейчас не произошло ничего из ряда вон выходящего.

— Уточню вопрос. Кто из этих детей — Разрушитель?

Честно говоря, Елена Сергеевна меня в данную минуту слегка пугала своей настойчивостью. А еще тем, что этот тупой вопрос она задаёт именно мне. Соответственно, блондинка явно считает Петю Ванечкина не обычным пионером. Выходит, она точно знает, что Петя Ванечкин немного не в себе. Позволю такой каламбур. Хотя, конечно, вообще не смешно ни разу.

— Да я не понимаю, о чем Вы!

Фраза должна была прозвучать гневно, а по итогу получилось жалко. Потому как я, когда эта психованная убрала свою чёртову конечность, упал на колени, при этом ухватившись за свое же горло и растирая его ладонью.

Кожу жгло и саднило. Впрочем, не только кожу. Хотелось откашляться, хотя я понимаю, что это не поможет. Воздействие было внешним.

— Ты ведь не такой тупой, каким хочешь выглядеть… Ты вообще не тот, кем хочешь выглядеть. — Заявила вожатая а потом снова шагнула ко мне, только теперь не хватала нас с Ванечкиным за разные части тела, а просто присела рядом на корточки, заглядывая в лицо. Нам в лицо, естественно.

— Послушай, Алекс…ты же Алекс, верно?

Блондинка подняла вопросительно одну бровь. Изогнула ее. И кстати, Елену Сергеевну такие гримасы совсем не портили. Даже, удивительно шли. Получилась смесь иронии и насмешки.

А вообще, конечно, не туда я смотрю. Совсем не туда. Дамочка так-то назвала мое настоящее имя. И что у нас выходит?

Собственно говоря, как только этот вопрос сформировался в моей голове, я засмеялся. Вернее, сначала хохотнул. Один раз, второй. А вот потом уже заржал в голос. И главное, остановиться никак не мог. Распирало меня от смеха. Потому что у нас, похоже, еще один псионик нарисовался.

В принципе, уже в тот момент, когда вожатая начала меня хватать и трясти, было понятно, это именно то, о чем я думал совсем недавно. Вот только мне подобный поворот представлялся шуткой, а теперь, оказывается, шуточки закончились.

— Ой, не могу…– Ухохатывался я, стоя на коленях, в каких-то зассаных иголках и листве. — Что ж вас всех сюда несет? Ой, блин…Ой, я щас умру… Сука…

Смех был настолько безудержный, что у меня закололо в боку. Честное слово. Ну, просто это реально тот еще прикол.

Елена Сергеевна нахмурилась. Ей моя реакция явно не нравилась. Более того, эта реакция, судя по недовольству блондинки, совершенно не соответствовала ожиданиям.

— А что веселого ты находишь в том, что здесь, в этом времени, в этом месте, оказался человек, способный разрушать реальности?